|
Эрвин Шрёдингер родился в Вене в семье Рудольфа Шрёдингера и Георгины
Эмили Бренды. В 1898 поступил в Академическую гимназию. С 1906 по 1910
учился в Венском университете, который к этому времени, благодаря И.
Лошмидту, И. Стефану и Л. Больцману, стал видным центром теоретической
и экспериментальной физики. После окончания классической гимназии
учился в Венском университете (1906—1910), Именно там под
влиянием крупных физиков, учеников Л. Больцмана — Ф. Газенорля и
Франца Экснера, сформировалось научное мировоззрение Шредингера.
Наиболее интересной для Шредингера областью стала термодинамика в
вероятностной интерпретации, развитой Больцманом. «Круг этих
идей,- говорил Э. Шредингер в 1929 г.,- стал для меня как бы первой
любовью в науке, ничто другое меня так не захватывало и, пожалуй, уже
никогда не захватит».В качестве докторской диссертации Шредингер
защищает экспериментальную работу по электрической проводимости на
поверхности изоляторов во влажном воздухе, выполненную им в лаборатории
Экснера.
После окончания университета Шредингер работает ассистентом Экснера, с
1914 г.- приват-доцентом. С 1910 г. появляются первые публикации
Шредингера, посвященные диэлектрикам, кинетической теории магнетизма,
атмосферному электричеству (премия Гайтингера), теории аномальной
электрической дисперсии, интерференционным явлениям, теории эффекта
Дебая и др.
За несколько недель до начала Первой мировой войны Шредингера
призывают в армию. В отличие от Ф. Газенорля, погибшего на фронте,
Шредингеру повезло — его отправляют в качестве артиллерийского
офицера на относительно спокойный участок Юго-Западного фронта (район
Триеста). Там ему удается даже оставаться в курсе развития физики, в
частности, познакомиться со статьями А. Эйнштейна по общей теории
относительности и в 1918 г. опубликовать две статьи по этой теме.
После войны осенью 1919 г. Шредингер принимает приглашение М. Вина
прочитать курс лекций по электронной и квантовой теории в Йенском
университете. В 1920—1921 гг. Шредингер-профессор Штутгартского и
Бреславского университетов, в 1921 г. возглавляет кафедру теоретической
физики в Цюрихском университете, которую до него занимали А. Эйнштейн,
П. Дебай и М. фон Лауэ.
Мировую славу Шредингеру принесли его работы по квантовой теории 1926
г. «Что существует более выдающегося в теоретической физике, чем
его первые шесть работ по волновой механике?» — говорил
впоследствии Макс Борн. Идея Л. де Бройля об электронных волнах,
укладывающихся на орбитах целое число раз, привела Шредингера к
пониманию дискретных состояний как собственных колебаний. Проблема
квантования, таким образом, сводилась к поиску собственных значений и
собственных функций. Введя понятие функции, описывающей состояние
микрообъекта, Шредингер получает знаменитое «волновое
уравнение» материи — уравнение Шредингера, играющее в
атомной физике такую же фундаментальную роль, как ньютоновские
уравнения в классической механике и уравнения Максвелла в классической
электродинамике. Зная функцию в один из моментов времени, можно, решив
уравнение Шредингера, получить ее и для любого другого момента времени.
Сама функция описывает лишь вероятностное распределение состояний
микрочастицы. Вскоре после создания волновой механики Шредингер показал
ее формальную эквивалентность квантовой механике Гейзенберга —
Борна — Йордана. Однако в принципиальном вопросе —
интерпретации квантовой теории — Шредингер разошелся с
копенгагенской школой, которая отбрасывала устоявшиеся классические
понятия. Воспоминания о дискуссиях со Шредингером, в процессе которых
фактически формировалась новая физика, сохранил В. Гейзенберг в своей
книге «Часть и целое» («Физика и философия. Часть и
целое». М., 1989). Эти дискуссии способствовали более глубокому
осмыслению квантовой теории, открытию Н. Бором и В. Гейзенбергом ее
фундаментальных принципов. Шредингер же пришел к убеждению о неполноте
квантовой теории и позднее воплотил суть копенгагенской интерпретации в
парадоксальной форме «кота Шредингера», который
одновременно является с определенной вероятностью и живым, и мертвым.
В 1933 г. вместе с П. А. М. Дираком Шредингер удостаивается
Нобелевской премии «за открытие новых форм атомной теории».
В 1927 г. Шредингера приглашают на кафедру Берлинского университета
преемником Макса Планка. В 1928 г. он был избран иностранным
членом-корреспондентом АН СССР, в 1934 г. — почетным членом. В
1933 г. с приходом фашизма Шредингер был вынужден эмигрировать в
Оксфорд. После короткого преподавания на родине в Граце
(1936—1938 гг.) он вновь эмигрирует. В 1939 г. по приглашению
премьер-министра Ирландии И. де Валера Шредингер возглавляет специально
созданный для него Институт высших исследований в Дублине. Шредингер
работает в области теории гравитации, теории мезонов, термодинамики,
нелинейной электродинамики Борна — Инфельда, делает попытки
создания единой теории поля. Шредингер был не только крупнейшим
физиком-теоретиком, но и неординарным мыслителем. Он знал шесть языков,
читал в подлинниках античных и современных философов, интересовался
искусством, писал стихи. В 1944 г. Шредингер публикует оригинальное
исследование на стыке физики и биологии — «Что такое жизнь
с точки зрения физики?». В 1948 г. он читает в Лондонском
университетском колледже курс лекций по греческой философии, легший в
основу его книги «Природа и греки» (Лондон, 1954 г.). Его
волнует проблема взаимоотношений бытия и сознания («Дух и
материя», Кембридж, 1958 г.), науки и общества (доклад в Прусской
академии наук (Берлин) «Обусловлено ли естествознание окружающей
средой?», 1932 г.; книга «Наука и гуманизм»,
Кембридж, 1952 г.), он обсуждает проблему причинности и законов природы
(сборники: «Теория науки и человек», Нью-Йорк, 1957 г.,
«Что такое закон природы?», Мюнхен, 1962 г.). В 1949 г.
выходит сборник его стихов.
Шредингер опубликовал около 100 статей на общенаучные и философские
темы. Важнейшим для Шредингера вслед за Платоном является понятие
Единого. В греческой, китайской, индийской философии — системе
взглядов на природу в ее единстве он пытается «отыскать утерянные
крупицы мудрости», которые помогли бы преодолеть кризис
понятийного аппарата фундаментальных наук и раскол современного знания
на множество отдельных дисциплин. В сущности, и в его сугубо научных
исследованиях по единой теории поля воплощалось его стремление к
единству физической картины мира. Исходным для его философского
мировоззрения было четкое осознание того, что «ценность только в
рамках своего культурного окружения, только при контакте со всеми теми,
кто ныне, а также кто будет в будущем предан делу обогащения духовной
культуры и знания». Поэтому обращение Шредингера к наследию
древнеиндийской и античной философии оказывается для него необходимым
при обсуждении вопроса о том, что такое «объективная
реальность», сводима ли она к данным наблюдения и измерения или к
совокупности интерсубъективных, общезначимых значений? Сдвиг, который
произошел с квантовой механикой в понимании объективности и
объективного описания, потребовал философского осмысления зависимости
объективной действительности от способа наблюдения и описания.
Шредингер оставил две рукописи, которые опубликованы под заголовком
«Мое мировоззрение»: одна написана в 1925 г., другая
— в I960 г. Над рукописью Шредингер продолжал работать. Журнал
печатает в этом номере рукопись 1925 г., а в следующем номере —
I960 года. Существенно то, что все создатели квантовой механики, в том
числе и Э. Шредингер, наряду с естественнонаучными исследованиями
вынуждены были размышлять над философскими проблемами, поставленными
новой физикой, что новая естественнонаучная проблематика привела их к
переосмыслению фундаментальных философских понятий, таких, как
«реальность», «мир»,
«действительность», «сознание»,
«познающий субъект», «нравственный закон» и др.
Э. Шредингер называл своих учителей в философии — М. Планк, Р.
Авенариус, Э. Кассирер, немецкого историка философии Ф. Газенорля и Р.
Земона — автора двухтомника «Мнема». Он высоко
оценивает их критику наивного реализма, догматического материализма, не
поднимающегося до обсуждения предельных философских понятий. Шредингера
указывал на важность метафизики для физиков, о том, что после периода
«агонии метафизики» он предвидит тот период, когда ученый
вынужден будет выйти за пределы непосредственно воспринимаемого и
перейти к обсуждению предельных метафизических проблем. И здесь
антиметафизическая установка философов начала XX в. и программа
«описательной физики» уже явно недостаточна и ничем не
может помочь в осмыслении многих фундаментальных вопросов.
 Оставить комментарий
 Сообщить об ошибке
|
